Европейский червь/1/

[Юрий Тубольцев]

Князь Расуль Ягудин

Светлой памяти ИГОРЯ ГИРИЧА,
самоотверженного борца с психиатрическим насилием,
павшего смертью храбрых в боевом строю
Международной Ассоциации Против Психиатрической Агрессии
ПОСВЯЩАЕТСЯ


И я говорю вам это именем человечества
А. и Б. Стругацкие
Европейский суд по правам человека. Ах, как звучит!
И вполне заслуженно – позади рабовладельческие эпохи, позади эпохи дикости и невежества, когда главным и единственным достоинством, основным мерилом респектабельности на протяжении всей (почти) миллионолетней истории человечества были плётка и кулак, позади нукеры, сшибающие конями и дубинками всех попадающихся на пути, позади темницы и зинданы, позади пыточные казематы, распятья, виселицы и костры, позади мировые войны, гулаги, крематории и концлагеря, позади кошмар бесправия и безысходности, черной удушливой чадрой накинутый на человечество с пещерных времён…
Во всяком случае, мы так думали в теперь уже очень далёком – далёком настолько, что теперь кажется, его никогда и не было – 1948-м году.
Именно в этом году мы, человечество, наученные очередным горьким опытом на сей раз Второй Мировой и едва оправившись от её ужасов, приняли и явили миру Всеобщую Декларацию Прав Человека, а ещё всего-то через два годика, в 1950-м, Европейскую Конвенцию по Защите Прав Человека и Основных Свобод, а ещё через девять лет, пролетевших словно краткий, счастливый, ослепительно сияющий миг, создали Европейский Суд по Правам Человека.
Бог мой, вот было время!
Время зарождения новой жизни, время избавления от проклятого прошлого, время трепетных надежд на новый, счастливый, справедливый, добрый, воистину Божий мир, вековую мечту человечества, воспетую в песнях, сказках, легендах и былинах – мечту о Городе Солнца…
Увы.
Последующий полувек самым печальным образом стал всего лишь очередной иллюстрацией к грустной американской шутке: «День другой. Дерьмо всё то же»
В прямом смысле – нам в очередной раз натянули нос, господа!
Причём, натянули нам этот самый нос, как всегда, самым беспардонным образом: с презрительными ухмылками, хамскими окриками и непристойными жестами, вполне сопоставимыми с плёточными ударами и плевками в лицо. Я в прямом смысле – если не верите и хотите лично убедиться, зайдите в Европейский Суд по Правам Человека прямо сейчас и получите очередную порцию всё того же дерьма.
Ну, или – обратитесь с Европейский Суд по Правам Человека по поводу ваших прав человека: раз, другой, третий, сотый, четырёхсотый…
Моя знакомая, ныне вынужденно проживающая в солнечной Франции, «колыбели демократии», обратилась в Евросуд в общей сложности четыреста раз – причём, каждая очередная её жалоба основывалась на очередных новых фактах нарушения её прав российскими властями. И получила ответы абсолютно на все. Ответы, отшлёпанные на принтере, с одним и тем же – Ваша жалоба, мол, признана неприемлемой, не соответствует, мол, конвенции и т. п., меньше чем на полстранички вместе с шапочкой/2/ Европейского Суда. Без всяких (вообще-то, положенных) чётких обоснований причин признания оной неприемлемой. Просто и по-тупому – неприемлема и всё. Точка.
И это моей знакомой ещё повезло… четыреста раз. Я так на своё дело «Ягудин против России» 2000-2002 года не получил бы никакого ответа вообще (ёще одна фишка Евросуда в увлекательном процессе отпинывания надоедливых заявителей), если бы, в конце концов потеряв терпение, не обратился к дочери репрессированного башкирского писателя Булата Ишемгулова Кларе Булатовне Ишемгуловой, ныне тоже проживающей в этой самой… «колыбели демократии», блин, которая (я имею в виду Клару Ишемгулову, а не… «колыбель») не мудрствуя лукаво и не теряя времени даром, по-простому усадила в машину своих дочерей и в приказном порядке отправила их в Страсбург прояснять ситуацию прямо на месте. После чего я, в один прекрасный миг сняв трубку зазвонившего телефона, с диким удивлением и не менее диким восторгом обнаружил, что мне звонят из самого настоящего Парижа самые настоящие живые парижанки. С бабами я, без ложной скромности, вообще-то, парень жох, за словом в карман не лезу и, как и положено бывшему юному ленинцу, всегда ко всему готов, но в тот раз я даже засмущался, что твой юный ленинец перед старшеклассницей-комсомолкой. Однако смущение, к счастью, не глухота, так что печальную информацию, привезённую из Страсбурга и изложенную мне сразу двумя блистательными парижскими дивами (низкий и искренний им, кстати, за бескорыстную помощь поклон), усвоил от и до – бонжур и хрен, мол, Вам, мсье «Ягудин против России» Ваши, мсье, права, миль пардон; неприемлема, мол, Ваша жалоба, между нами, мсье, мадемуазелями, тет-а-тет; так что можете, мол, быть свободны сиречь идти на хуй, мсье, гран мерси. По поводу чего в скором времени мной и было получено из ЕСПЧ соответствующее письмо. Без всяких обоснований причин, а вы изволите толковать о правах человека, Mesdames et Messieurs/3/.
А ведь обоснования, медам и мсье, должны быть. Я ведь не поленился проконсультироваться у добровольного адвоката нашей тогдашней уфимской правозащитной команды, и он мне совершенно твёрдо заявил, что любой суд, будь то национальный или международный, обязан подробно изложить, по какой такой причине он трактует жалобу неприемлемой и не только с небрежными ссылками на парочку статей соответствующего национального кодекса в случае, если жалоба рассматривалась национальным судом, или Европейской Конвенции в нашем печальном евросудейском случае, а с чётким перечислением доводов, с чего это, как и почему жалоба не соответствует тому или иному положении той или иной статьи того или иного раздела Конвенции или дополнительного к ней протокола.
Вопрос же, что это, вообще, за новшество во всемирном судопроизводстве такое – «жалоба неприемлема», в то время, как, вообще-то, любой суд обязан любую жалобу рассмотреть, неважно, неприемлема она или нет, и вынести по ней одно из всего лишь двух допустимых решений: либо «удовлетворить», либо «оставить без удовлетворения» (тоже с чётким подробным обоснованием и ссылками на соответствующие статьи соответствующего документа), так и остался открытым. Как и вопрос, кто и когда сие странное новшество к судопроизводству принял.
Это был первый тревожный звоночек в моих теперь уже пятнадцатилетних (сейчас ведь в ЕСПЧ лежит другой мой файл «Ягудин версус Раша») взаимоотношениях с Европейским Судом по Правам человека – звоночек, предупреждающий, что в Европейском Суде по Правам Человека обосновалась совершенно неподходящая шайка то ли олухов, то ли ублюдков, и уповать на Евросуд в нашей извечной войне за наши права просто несусветная глупость… во всяком случае, до тех пор, пока мы нынешнюю евросудейскую шайку не выкинем на помойку, как и положено поступать с любым ставшим ненужным по причине полной утраты утилитарности мусором, и не наберём в Евросуд других: более умных, более ответственных и соответственно более достойных. Но первый звоночек пропал втуне – слегка удивившись дебильной отпиське Евросуда, я тем не менее святую наивную веру в его нежную преданную заботу о наших правах сохранил и на протяжении ещё пятнадцати лет баюкал в душе уверенность юродивого, что Европейский Суд по Правам Человека нас не оставит, что он нас не бросит в беде, что он нас не сдаст, и что как бы нынешнее русское байство над нами ни изгалялось, всё-таки есть в мире честный справедливый суд, который в любой миг протянет нам (костлявую, как теперь понимаю) руку помощи (и костлявую ногу помощи тоже), обнимет, согреет, приласкает, приголубит и защитит.
Пока не познакомился с уже упомянутой мной моей знакомой и другими самоотверженными бойцами всемирного Антипсихиатрического Сопротивления – вот уж чьи права во всём мире попираются мама не горюй.
И – началось!
Ещё небольшой экскурс в историю.
Я ведь пишу о преступлениях карательной психиатрии не в первый раз. И с активистами Антипсихиатрического Сопротивления плотно общался и раньше. Например, с активистом, ныне проживающим в солнечном Израиле, а также с проживавшим в то время в Барнауле, а ныне не проживающим нигде Игорем Гиричем. Примерно десять лет назад израильский сподвижник написал мне в одном из писем, что в психушке он претерпел НЕИМОВЕРНЫЕ МУЧЕНИЯ.
И примерно все упомянутые десять лет раскалённой иглой так и сидит в моём мозгу эта фраза – НЕИМОВЕРНЫЕ МУЧЕНИЯ! Которым был подвергнут гражданин Российской Федерации именем Российской Федерации
А Игоря Гирича в психушке убили. Брата ослепительно красивой Мариночки Галеевой (одной из лучших моих бывших) Тимура Галеева в психушке убили тоже. Именем Российской Федерации – насмерть!
Что там у нас в Европейской Конвенции Прав Человека и Основных Свобод сказано насчёт права на жизнь и права не быть подвергнутым пыткам?
А ведь Игорь и Тимур – лишь верхушка айсберга психиатрического кошмара. Вообще же, права и основные свободы человека в дурдомах нарушаются абсолютно все.